![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
nessa_flameиногда наступает момент, когда становится холодно.
дома, в теплом свитере с длинными рукавами, может, даже, с чашкой горячего чая, или без нее, но пальцы леденеют и не слушаются, и не спрятать их даже между мастерски сплетенными колючими нитями.
этот холод не объяснить, не передать, не задушить в себе, за одно мгновение он съедает тебя изнутри, и твое тело прогибается тонкой фольгой на ветру, звеняще пустой и поблескивающей фальшиво, как дешевая бижутерия в подземном переходе. все становится зыбким и покрывается липким туманом-патокой, и слова звучат сквозь слой желания забыться здесь и сейчас, забиться в угол, обхватить колени и спрятаться.
не. на. видение: 25 кадров в секунду перед глазами, и все черно-белые.
и ты начинаешь убегать, потому что так уже было, такое уже было, сценарий пройден, закреплен и вызубрен наизусть, и снова играть не хочется, слез нет давно, соли не хватает, она вся в море, а море осталось очень далеко, слишком далеко, чтобы о нем помнить, да и зачем помнить, если все равно это прошлое, оно не изменится уже. больше. никогда. и всю оставшуюся жизнь тебе понимать, что в этот раз ты не успел, опоздал, и жить тебе с этой рваной раной еще три миллиона лет.
иногда ты приходишь надтреснутым, а уходишь окончательно поломанным.
тлен к тлену. пепел к пеплу.
Shit happens, baby.
Nobody’s fault.
дома, в теплом свитере с длинными рукавами, может, даже, с чашкой горячего чая, или без нее, но пальцы леденеют и не слушаются, и не спрятать их даже между мастерски сплетенными колючими нитями.
этот холод не объяснить, не передать, не задушить в себе, за одно мгновение он съедает тебя изнутри, и твое тело прогибается тонкой фольгой на ветру, звеняще пустой и поблескивающей фальшиво, как дешевая бижутерия в подземном переходе. все становится зыбким и покрывается липким туманом-патокой, и слова звучат сквозь слой желания забыться здесь и сейчас, забиться в угол, обхватить колени и спрятаться.
не. на. видение: 25 кадров в секунду перед глазами, и все черно-белые.
и ты начинаешь убегать, потому что так уже было, такое уже было, сценарий пройден, закреплен и вызубрен наизусть, и снова играть не хочется, слез нет давно, соли не хватает, она вся в море, а море осталось очень далеко, слишком далеко, чтобы о нем помнить, да и зачем помнить, если все равно это прошлое, оно не изменится уже. больше. никогда. и всю оставшуюся жизнь тебе понимать, что в этот раз ты не успел, опоздал, и жить тебе с этой рваной раной еще три миллиона лет.
иногда ты приходишь надтреснутым, а уходишь окончательно поломанным.
тлен к тлену. пепел к пеплу.
Shit happens, baby.
Nobody’s fault.
